R: 381 / I: 54 Безлунные Ночи [II]
Ты натянуто улыбаешься, приближаясь к стойке, за которой стоит бледно-желтый, как буковая древесина или разведенное альбкринское, единорог, с седой гривой.
— Buenas tardes, magister Стафф. Да вот, — разводишь ты копытами, — провожала друга и решила немного размяться на обратном пути, надоело сидеть в застенках Академии, знаете ли.
Тот лишь ухмыляется и ставит на стойку глиняную кружку.
— Давай, присаживайся. Выпей немного, да поведай, каким это образом у тебя "немного размяться" выглядит так, как будто ты пахала не поднимая головы к небу
sine fine, без перерыва, дня этак три.
Ты отхлёбываешь — как ни странно, неплохого, хоть и дешевого красного вина с мёдом, — и в ответ ехидно цитируешь тогда ещё тессерария Рейншторма:
— "Если после тренировки рекрут хочет что-то, кроме "спать" и "сдохнуть", то что это вообще за тренировка?!"
— Только что ты говорила о "разминке", а не о "тренировке", Блейд. Sororis aliter visum?[1]
— О моём таланте ввязываться в неприятности вы и так наслышаны, так что хватит об этом. Что нового у вас? Не приходят ли весточки от наших старых знакомых?
Стафф опирается передними копытами на стойку и улыбается.
— Разве что весточки — кто будет говорить о серьёзных делах с лекарем в отставке? Впрочем, пегасы из четвертой когорты что-то зачастили в Кантерлот за последний месяц, но в чём дело — неясно. Ещё вот на календы Сёстры-Принцессы созывают какой-то совет у себя в замке, чуть ли не все центурионы приглашены. Ну а так — тишина на востоке, тишина на севере, тишина на юге — как замах перед ударом или как ухмылка противника, у которого на копытах тройной пуанье [2]. Всё моё развлечение — так это разве что сыграть в тарок с кем-нибудь из таких же, как и я, старых развалин, да не давать вам, молодому поколению, впасть в заблуждение, что in vino veritas est[3].